Колыму смотрела. Друг моего мужа, который родился, и вернулся после учебы туда назвал фильм спорным. От остальных фильмов уже от названий страшно. Вот это и есть самосохранительный страх, когда себя жалко расстраивать. Сытый страх. Спасибо за подборку.

Про Колыму в основном читаю, но в целом неплохой репортаж, как мне показалось. Думаю что у человека непришлого конечно совсем другой взгляд. Я в основном читаю про Колыму, а чего то достойного не видела в плане такого визуального экскурса. Ещё интересный фильм о словаке, который родился в Гулаге и едет с дочкой в Магадан. Мой отец Гулаг

Читала про Гулаг много, начала с Солженицына, спорного для меня персонажа. После «Неугасимая лампада» Бориса Ширяева. И после прочтения мне казалось, что у сатаны во лбу красная звезда. За что нашим людям, женщинам, детям было все это? Это не длядискуссии, а для понимания через что прошли люди, которых нельзя запугать и уничтожить.

Неугасимую лампаду не читала, спасибо, посмотрю. Я в основном читала воспоминания женщин, Солженицина само собой, Варлама Шаламова. Я тоже с подобными мыслями, как такое могло выпасть кому то на долю, очень заземляет. Если вдруг не читали, очень рекомендую Крутой маршрут Евгении Гинзбург.

Читала, смотрела в Современнике. Во время чтения сбивалось дыхание, а во время спектакля в некоторых сценах не слышала артистов — зал рыдал и не мог в конце аплодировать. И я со всеми. Приехала домой как мешком пыльным прибитая. Как вынесли, я все всегда проецирую на себя, смогла бы, выдеожала бы, не оскотинилась бы. Ответов нет четких, если даже чтение прибивало. И Шаламова читала. Поэтому живя в Чехии думаю какие они счастливые эти люди. В большинстве своем. А уж Швейцарии и пр страны так зацелованные Богом. Как говорится спасибо дед за нейтралитет..

И у них были свои испытания, масштабом и интенсивностью чужого горя своё не нивелируется ведь. И працовни таборы и конфискация имущества и вынужденная эмиграция с разделением семей. Тоже своего хлебнули, конечно меньше чем «наши», но таким как то и меряться страшно. Не знакома пока подробно с чешской исторической памятью, так канва какая то есть, вот есть повод углубиться, семья моя чешская наполовину, надо знать.

У меня невестка чешка, сваты и вся из родня без особых испытаний, во всяком случае свободны от трагического наследия. Счастливее моих стариков, не говоря уже о дедах. Бабушка невестки с 8 лет была вывезена и работала на немцев, был запрет народной язык. Она нет нет и переходит на немецкий. А наши так еще и строили, улучшали какими темпами и какой ценой свою разоренную страну и другие. Люди же строили, при том режиме.

моей первой книгой был сборник «Донесть тяготеет» — воспоминания женщин, прошедших лагеря; мама пыталась убирать подальше от меня эту книгу, — мне было лет 14-15, когда я ее обнаружила; ничего не произвело более сильного впечатления, чем та первая книга; мир перевернулся

Да, история Ольги Слиозберг и женщин прошедших через лагеря потрясла меня, читать на эту тему стала уже во взрослом возрасте, последние несколько лет. Это такой недавний временной отрезок, так близко к нам, а как то такое впечатление у меня создалось, что эта тема и вовсе поросла мхом и скрылась из общественных глаз.

вот!... такое же поразительное чувство, — как будто ничего не было... у нас с мужем еще постоянные дискуссии на тему, как и когда рассказывать детям о войне; я из Беларуси, — там на каждом шагу — памятники, которые требуют объяснений; я говорю правду, — как все было, а он очень переживает, и говорит, что им рано об этом знать (7 и 4). Я им не расписываю, конечно, всех подробностей, но вот если стоит памятник Хатыни, то как мне еще об этом сказать?

Мне кажется, если сначала рано, то потом как-то внезапно поздно.

И что же такого в Солженицыне спорного?

Спорный для меня личными, писательским моментами, талантом. «Матреин двор», пожалуй, лучшее, что есть у него для меня. Лагерная тематика, сравнивая с «Колымскими рассказами» Шаламова и ее подача, описание, выводы мне не нравятся. Не нравится и он сам — его проповедничество, антисемитизм. Я ответила на ваш вопрос, литературоведческие споры о нем уже давно закрыты. Шаламов для меня нравственный ориентир, как тот же Виктор Астафьев в теме про ВОВ, чем Юрий Бондарев и Александр Фадеев.

Называть его спорным — значит ставить под сомнение его великий труд. Он дал голос миллионам людей, погибших в лагерях. А для вас это «лагерная тематика» недостаточно литературна.

Никто ещё не придумал никакой лучшей национальной идеи, чем его сбережение народа.

Про Фадеева вообще лучше бы не писали, вот уж где не просто спорность, а низость и гнусность.

Наверное последнее, чтобы я хотела прочитать это что и как мне считать, и называть, и писать. Европейская корректность?! Оставьте назидания кому-то другому. Мои литературные, культурные, нравственные предпочиения останутся при мне.

Никакой корректности если речь идет о Солженицыне или Сталине.
Также как европейцы не имеют никакой корректности если речь идет о Гитлере.

не знаю или Вам подойдет, но мне сразу пришел в голову фильм Анжелины Джоли «Сначала они убили моего отца», история девочки в Камбодже во время Красных Кхмеров. тяжелая и грустная история...

Спасибо, игровые тоже смотрю. Добавила в срисокна нетфликсе.

спасибо большое за подборку, я собираю диски Нового Простора с документальными фильмами; сейчас убегаю на работу, но как вернусь, обязательно найду; хотя не думаю, что они выложены где-то в сети

Спасибо, может что то есть на чт

Так получилось, что фильмы Расторгуева я открыла в день его смерти, и сегодня, когда решила поделиться — как оказалось годовщина его убийства в ЦАР.

С удовольствием смотрим «Намедни» с Парфеновым на ютубе.

И цикл «Забытая Россия» тоже очень впечатляет

Ланерная тематика это подвид жанра, но не единственный для писателя Солженицына. Прочитан он мною весь, включая дневники и письма к жене, сыновьям. И я свою личную позицию к писателю никак не смешиваю с позицией купомянутым личностям. Не хватит слов и эмоций. Я люблю и знаю литераиуру, чтобы иметь свои предпочтения. Вам же не придет в голову сравнивать Пушкина и Баратынского. Меня расстраивает категоричность суждений, желание поучать, а также неумение прочесть написанное. Ссылки, каторги, репрессии это огромная часть истории нашей страны и мне трудно согласиться с обсуждаемым писателем в том, что эти адские испытания нравственно очищают и облагораживают человека. Они уничтожали, ломали, давили, вытравливали человеческое из человека. Они и осуществлялись именно с этой целью уничтожить думающих, сильных для того чтобы остались те, кем легко управлять. Просчитались немного тираны и диктаторы. Я презираю пафос, для меня он хуже пошлости, над которой хотя бы можно смеяться. И все пафосные декларации это пустота!