К чему это я? :) В такие особые дни смех - лучшее лекарство. Возможность разрядить обстановку и слегка расслабиться. Для этого и повешу вам два рассказа, в которых, наверное, каждая мама узнает своего ребенка так или иначе.
Не бери меня с собой, а бери меня любой
- Ты пойдешь так, или соберём волосы?
- Не хочу собирать.
- Не хочешь - не надо. Пошли?
- Нет, подожди. Я хочу косы!
Сказала "косы" - значит, косы. Волосы у нас растут как мох на опушке: стихийно-кудряво. Длина при этом уже ниже плеч, если раскрутить (точно мой волос, я тоже вечно измеряла длину собственных волос двумя переменными - до лопаток, "если раскрутить" и с трудом до начала шеи, если "прямо так"), но кто же это будет раскручивать. Значит, дан короткий кудрявый мох, который требуется заплести в косы. Делов.
- Так. Сначала я сделаю тебе два хвостика, а потом...
- Не хочу два хвостика! Хочу косы!
- Да погоди, будут тебе косы. Просто чтобы заплести твои волосы во что-нибудь, нужно сначала сделать два хвостика.
- Не хочу два хвостика!
- А как же я буду плести тебе косы?
- Прямо так!
- Но прямо так кос не получится!
- А я хочу!
(осторожней с желаниями, дитя моё - они сбываются)
- Ладно, хрен с тобой. Плетём прямо так две косы, какие выйдут, такие будут. Плетём отсюда и отсюда.
- Подожди! (останавливает мою руку)
- Ну?
- Я не хочу отсюда и отсюда. Я хочу - отсюда и отсюда!
(разница между "отсюда" и "отсюда" - два миллиметра)
- Хорошо. Договорились. Отсюда и отсюда. Так?
- Так.
- Всё. Я плету.
- Подожди. (останавливает мою руку)
- Да?
- Не надо прямо так две косы. Сделай сначала два хвостика.
- Но я уже начала плести!
- А я хочу два хвостика!
- Но ты же не хотела два хвостика?!?
- А теперь хочу!
- А если теперь я не хочу?
(у меня тоже плохой характер, а что?)
- А я хочу больше, чем ты не хочешь!
(убила. наповал. крыть нечем)
- Хорошо. Берём две резинки, делаем два хвостика. Потом возьмем еще две резинки, и заплетём две косички. Выбирай резинки.
- Вот эту, вот эту, вот эту, вот эти две и вот эти три.
- ???
- Вот эти ВСЕ я хочу, чтобы были у меня в косичках.
(резинок ровно втроё больше, чем волос)
- Но "эти все" на тебе не поместятся!
- Поместятся!
- Но с восемью резинками на голове по улице не ходят!
- Ходят!
- Не ходят!
- А я хочу!
(придушить. быстро и беззвучно. меня оправдают)
- Муся. Послушай меня. Я делаю тебе два хвостика, и потом плету две косы. Для этого нам нужно четыре резинки, понимаешь? Не восемь. Не пять. Не все, сколько есть в доме. А четыре. Поняла?
- Поняла.
- Выбирай резинки.
- Вот эту, вот эту, вот эту, вот эту и вот эти три.
(точно оправдают)
- Зайчик мой. Киска моя. Птенчик мой ненаглядный. Ты умеешь считать до четырёх?
- Умею. Вот: один, два, три, четыре! И еще раз: один, два, три, четыре!
(какая хорошая девочка)
- Вот ЧЕТЫРЕ резинки и выбирай. Поняла?
- Поняла.
(кивает с важным видом. могут и не оправдать)
- Вот эти хочу. Синюю, желтую, зелёную и голубую.
(мои цветовые предпочтения лежат в глубоком обмороке, но сил уже нет и аргументов тоже)
- Хорошо. Давай их сюда, будем хвостики закреплять.
- Подожди! (останавливает мою руку)
- Да?
- Я не хочу зелёную. Я хочу вот эту!
("вот эта" - ярко-розовая, с бубенчиками. в сочетании с синей, желтой и зеленой, плюс салатовая майка и джинсовые шорты...)
- Муся. Ярко-розовый цвет не носят с салатовой майкой. Извини. Никак. Пожалей репутацию своей бедной мамы, от неё и без тебя немного осталось.
- Почему не носят?
- Потому что ярко-розовый и салатовый не сочетаются.
- Нет, сочетаются!
- Нет, не сочетаются!
- А я хочу, чтобы сочетались!
- Радость моя, что я могу поделать? Даже если ты очень хочешь, чтобы салатовый и ярко-розовый сочетались, они не сочетаются всё равно.
- Ну и что же. А я хочу.
(спокойно. ей четыре года, а тебе не четыре. ей четыре года, а тебе не четыре. ей четыре года, а тебе... везёт же людям)
- Зайчик мой, по-моему, ты просто упрямишься. Давай уже закрепим волосы хоть как-нибудь, и пойдем.
- Давай. Только я хочу розовую резинку.
(я помню, да)
- Нельзя розовую. Сказано - нельзя. Не сочетаются. Выбирай любую другую.
- Хорошо! Вот эту!
("вот эта" - уже не просто "ярко-розовая", а ядовито розовая с переливами)
- Мусяша, разве ты не видишь, что эта резинка ТОЖЕ розовая?
- Ну и что? Я ведь ХОЧУ розовую!
- Я заметила. Но мы же договорились, что...
(я, конечно, могу вплести ей в волосы восемь розовых резинок и приделать ко всему этому плакат "это она сама так захотела", но как-то мне неспокойно пускать на улицу ребёнка с плакатом, еще копеечку подадут)
- Но я хочу розовую резинку! (хнычет) Я очень хочу розовую резинку! (хнычет сильней) Я очень-очень хочу розовую резинку! (плачет)
В дверном проёме возникает убегающий на работу папа. Он мог бы небрежно бросить "мне бы ваши проблемы", если бы сам накануне не пытался накормить чадо ужином. Во время этой поучительной процедуры папа в очередной раз убедился, что в последнее время стремление детки спорить и возражать не зависит от реальных ограничений и что её фразы "подожди" и "а я хочу" - это такой рояль в кустах, который просто выскакивает каждые пять минут, без связи с логикой. Поэтому папа только вздыхает и, уходя, нежно проводит рукой по голове. Моей.
- Так. Муся. Мы плетём тебе косы уже пятнадцать минут и не продвинулись никуда. Мы как-нибудь будем продвигаться на нашем пути, или загнёмся в пень перед этим зеркалом?
- (смеётся в голос) Загнёмся в пень!
- Договорились. Я со своей стороны уже начала. Вот твои два хвоста. Вот две резинки, которыми я хочу закрепить тебе косички. Я могу продолжать?
- (продолжает смеяться) Да!
- Отлично. Вот я беру зелёную резинку...
- Подожди! (останавливает мою руку)
- Да?
- Я не хочу зелёную резинку.
- Хорошо, не надо зелёную. У нас есть еще несколько... десятков... Какую ты хочешь?
- Розовую!
(и мальчики кровавые в глазах)
- Прекрасно. Розовую так розовую. Но так как розовая не подходит к салатовой майке, иди переодевай майку. Найди что-нибудь, к чему подойдет розовая резинка.
- Но я хочу только эту майку!
- Тогда давай возьмем другую резинку.
- Но я хочу только эту резинку!
- Но эта резинка не подойдёт к этой майке!
- Но я хочу!
(ей четыре года, а тебе не четыре... ей четыре года, а тебе не четыре... ей четыре года, а тебе... ну да. пусть так)
- Муся, послушай меня.
- Да?
- Муся, жила-была крыса. Серая. Нет, белая. Муся, ты когда-нибудь видела белую крысу?
- Нет.
- Ну вот, а на свете такие есть. И эта белая крыса, Муся, всю жизнь мечтала увидеть море. Вот ты видела море, да?
- Да, видела. Я купалась! И папа купался! И все купались.
- Правильно, а вот та белая крыса не видела моря никогда-никогда. И очень ей было грустно, как это - все видели море, а она нет.
(быстро-быстро начинаем плести косички).
- А как её звали?
- А вот это ты мне скажи сама. Как её звали, радость моя?
- Её звали... звали... Анфиса Барби де Моне!!!
(вот, любимый, а ты говорил - рано про импрессионистов, рано...)
- Прекрасно. И мечтала, значит, крыса Анфиса Барби де Моне уехать из дома и увидеть море. Но ей было очень страшно уезжать, поэтому она только тихо вздыхала "никогда я не видела моря" и грустила из-за этого иногда. И вот, однажды (одну косичку доплели, быстро закрепляем резинкой, любой из минимально подходящих) море пришло к ней в гости. Само.
- Само-о-о?
- Ага. Ведь Анфиса Барби де Моне очень хотела его увидеть. И море услышало, что вот есть на свете такая крыса, белая, никогда не видавшая моря, и решило её навестить.
- А как же её соседи? Им пришлось учиться плавать, да?
(ни слова о политике, дорогая)
- У крысы Анфисы Барби де Моне не было соседей. Она жила в пустыне. И к ней туда, никого по дороге не затопив, пришло море.
(вторую косичку доплели, и снова какой попало резинкой закрепить).
- И она обрадовалась?
- Да она ведь не знала, что это - море, она же его не видела никогда! Поэтому она вышла из норы, как обычно, потянулась, сказала "что-то сегодня здесь много воды", и вошла обратно.
- А море?
- А что море? Море осталось ждать снаружи. Оно ведь не может войти в нору.
- Не может, конечно! В норе будет мокро тогда.
- Ну да.
(довести до двери, по дороге вымыть лицо, небрежным жестом - главное, ничего не обсуждая! - надеть сандалии)
- А потом?
- А потом крыса Анфиса Барби де Моне научилась с морем дружить. Она научилась плавать, научилась качаться в волнах, пускать кораблики...
- Как мы в тазу!
- Да, как вы в тазу. Анфисе Барби де Моне было очень весело играть со своей водой. Поэтому она передумала куда-нибудь уезжать, и каждый день говорила себе "ну и что, что я никогда не видела моря - зато у меня так много прекрасной воды вокруг!". И была совершенно счастлива.
- (серьёзна) Ура.
- (серьёзно) Ура. Выходим?
- Выходим.
- Пошли.
- Подожди. (останавливает мою руку, открывающую дверь)
- Да?
- Я сейчас только очень быстренько положу на место вот эти два зелёных шарика...
- Клади.
- И вот эти три красных принесу из той комнаты...
- Нес-с-си.
- А вот этот большой футбольный мяч мы возьмем с собой.
- НЕЕЕЕТ!
- ДАААА!
- Но Муся, нам с собой никак не нужен Большой Футбольный Мяч! Мы едем в автобусе, мы идём пешком, мы обязательно его потеряем, нам будет невыносимо нудно его нести!
(и я даже знаю, кому из нас будет невыносимо нудно его нести)
- Но я хочу! Я очень хочу взять с собой этот мяч!
- Слушай, оставь на минутку мяч. Оставь, оставь, потом про него поговорим. Ты слышала сказку о Старом Мяче, который учил всех жить?
- Нет. Расскажи!
- Рассказываю. Жил-был очень старый и очень круглый мяч, который учил всех жить. (выпинать ребёночка из дома, выйти следом, запереть дверь). И вот, однажды, к этому мячу пришел в гости... в гости... в гости...
- Кто?
- (а бодай тебя тяжелая судьба) Пришел в гости Черный Квадрат!
- Черный Квадрат?
- Ну да. Ты когда-нибудь видела черный квадрат?
- Да, я их сама рисовала.
- Да, их многие рисовали... (о чем это я). Так вот, этот Черный Квадрат был очень вредный Черный Квадрат. И он
- Мама, смотри, смотри, самолёт полетел!
- Ага. Полетел. С самолётами это случается.
- Мама, а куда он полетел?
- Муся, идём! Ты можешь глядеть на самолёт, не останавливаясь по пути!
- Сейчас! Я только подниму вот этот камешек.
- Который?
- Вот этот. Нет, вот этот. Нет, сейчас - во-о-он тот.
- Муся, мы спешим!!!
- Подожди...
Я чуть-чуть подожду, чуть-чуть порычу, чуть-чуть помаюсь, опять порычу, а душить не буду. В конце концов, это только этап развития. Только этап. Он пройдёт. А если в твоём случае, детка моя, окажется, что всё-таки не этап, а настоящий плохой характер (вряд ли), то и в этом ничего страшного. Потому что плохой характер, на самом деле - крайне полезная в жизни вещь. Особенно в совместной жизни. Одна из лучших. Лучше неё, пожалуй, ничего и нет - разве что длинный, редкостно длинный, невыносимо длинный язык твоей бедной мамы.
(с)тащено с ссылка
----------------------------------
***
Ляля по утрам очень капризная. Не хочет надевать, что даёт отец. Хоть у отца отличный вкус. Отец всегда выбирает красивое, а главное, тёплое. А Ляля хочет безумств. Каждое утро она не ребёнок, а какой-то Пако Рабан. Подавай, например, ей трусы с единорогом впереди. Я говорю, божемой, Ляля, кто увидит там твоего единорога?
Но у женщин самоощущение. Поверх хороших трусов женщина наденет что угодно, хоть рыбачью сеть, хоть осенние листья. А на плохие трусы, некружевные, драные, без единорогов, даже бриллиантовое платье не хочется. В стыдных трусах ты уже не принцесса всяко. Например, на мне сейчас такие трусы, что сразу ясно: перед вами не принцесса.
Каждое утро мы недопонимаем друг друга, как Давид и Голиаф. Вы не представляете, насколько беззащитны мы, Голиафы, перед маленькими хитрозадыми Давидами! Хуже всего, Ляля твёрдо знает, что надевать, но у меня нет комплекта трусов с большой энциклопедией сказочных существ на каждый день.
Обычно это так: я приношу из шкафа красивое, а главное тёплое, а Ляля негодует отставленной губой и пр. Я, говорит, хочу – и называет что-нибудь вычурное, невероятное. Например, семь лошадок на майке. Тода я убегаю в шкаф, там плачу и мечтаю чтоб скорей она скупее стала в желаньях.
Но недавно я сказал:
- Ляля. Если наденешь что дам, ведь оно тёплое, хоть и красивое, а это главное, я дам тебе фонарь, ты сможешь идти и освещать нам путь, как не знаю, паровоз настоящий.
Ляля подумала и согласилась. И молча надела трусы с банальными хризантемами спереди, кружевами вокруг ног, спереди бантик с сапфиром, фон из голубых сердец, проступающих как бы из тумана.
Конечно глупо, когда взрослый сантехник петляет мимо дороги за фонарём и девочкой, так мало похожей на паровоз. Ляля не умеет ровно держать фонарь, а идти надо было где освещено, таковы правила, поэтому мы качаемся от кустов к забору. Зато всё быстро одето, обуто и выйдето из дому.
Четверг у меня выдался вредный для здоровья. Потом расскажу. Главное, глаз распух, правый. Стал как растение помидор. Не, как око Саурона. А на лбу шишка.
И сразу ничего не глупо, по утрам-то. Просто ребёнок-поводырь вёдет убогого отца в ночь и неизвестность.
Если честно, это было не самое заветное моё желание, выглядеть естественно с фонарём и подбитым глазом в семь утра между кустом и забором. Например, мне хочется ещё больше денег и любви с женской тётькой, некрупной, можно в чулках. От себя могу предложить прекрасный куриный суп.
И, раз уж мы заговорили о Новом годе, пусть блохи перестанут кусать нашего инженера Андрюшу, а всем людям и их детям, щастя, конечно.
(с)тащено у Славы Сэ
Первая история порадовала, очень близка мне, хотя у меня и мальчик, но период наступает именно такой :)
Здорово!
Марго, зачет! вот эта фраза просто про нас (хотя у меня мальчик) -- А я хочу больше, чем ты не хочешь!!!!! и все и крутись как хочешь!!!! гениально!
Спасибо! Действительно повеселило...